"Оттого урусуты такие сильные"

...Зима 1237 года. Внук Чингисхана Бату (Батый)- впоследствии предводитель Золотой Орды - добрался со своей конницей до Москвы. Его внимание привлекли бревенчатые срубы у реки, из которых валил густой пар. Люди стремглав выскакивали оттуда, бросались к ледяной проруби и окунались.

Об этом мы узнаем в романе писателя и историка Василия Яна "Батый".

"Бату-хан метнул плетью на срубы: "Что делают эти безумцы?" "Эти домики называют "мыльни",- объяснил толмач.- Там жители Мушкафы (так монголы называли Москву.- А.Г.) бьют себя березовыми вениками, моются горячей водой и квасом, затем окунаются в проруби. Это очень полезно. Оттого урусуты (т. е. русские.- А. Г.) такие сильные".

Книги Н. М. Карамзина (1766-1826), о котором Пушкин писал, что древняя Россия найдена им, как Америка Колумбом, и поныне неисчерпаемый кладезь познания истории нашей Родины. Много узнаем в сочинениях историка любопытных подробностей о быте русских людей. "Дмитрий Самозванец,- пишет Карамзин,- никогда не ходил в баню: жители Московские заключили из того, что он не Русский!"

В своем дневнике некто Берхольц, находившийся некоторое время при дворе Петра I, записывает, что побывал в русской бане. "Нашел, что она очень полезна, и положил себе наперед почаще прибегать к ней". Далее Берхольц рассказывает, что русские люди умеют дать воде, которую льют на раскаленные печные камни, ту степень теплоты, какая необходима. "Вначале спокойно лежишь на полке, устланном соломой, сверху покрытой чистой простынью. Затем начинают парить березовыми вениками. Это необыкновенно приятно, потому что открывает поры и усиливает испарину. После энергично скребут пальцами по всему телу, чтобы отделить от него нечистоту, что также очень приятно. Затем берут мыло и натирают им все тело так, что нигде не остается ни малейшего следа грязи... Окачивают, по желанию, теплою или холодной водой. Чувствуешь себя как бы вновь рожденным..."

Сооружая на голландских верфях фрегат, Петр I жил жизнью простого плотника. Сам себе готовил пищу. Построил русскую баню, без которой не мыслил своего существования.

Во время штурма Нарвы Петр I в редкие свободные минуты подписывал указы, которые ему приносил его секретарь Алексей Васильевич Макаров. Вот один из них: "Указ Алексею Сидоровичу Синявину ведать торговыми банями в Москве и других городах". Резолюция Петра: "Где можно, при банях завести цырульни, дабы людей приохотить к бритью бороды, также держать мозольных мастеров добрых".

Рассказ, записанный со слов современника Петра I: "В 1718 году, в бытность Петра Великого в Париже, приказал он сделать в одном доме для гренадер баню на берегу Сены, в коей они после жару купались. Такое необыкновенное для парижан, по мнению их, смерть приключающее действие произвело многолюдное сборище зрителей. Они с удивлением смотрели, как солдаты, выбегая, разгоряченные банным паром, кидались в реку, плавали и ныряли. Королевский гофмейстер Вертон, находящийся в прислугах императора, видя сам сие купание, Петру Великому докладывал (не зная, что то делается по приказу государя), чтобы он солдатам запретил купаться, ибо-де все перемрут. Петр, рассмеявшись, отвечал: "Не опасайтесь, господин Вертон. Солдаты от парижского воздуха несколько ослабли, так закаливают себя русской баней. У нас бывает сие и зимой: привычка - вторая натура".

В связи с этим эпизодом вспоминается весьма колоритная сценка из романа Алексея Толстого "Петр Первый".

Царь, Меньшиков и денщик Нартов наслаждаются баней. Банька из липового леса, легкая, ароматная. "Нартов отрыл медную дверцу в печи, отскочив в сторону, плеснул ковш квасу глубоко на каленые камни. Вылетел сильный мягкий дух, жаром ударило по телу, запахло хлебом. Петр Алексеевич крякнул, помывая себе на грудь листьями березового веника". Меньшиков говорит, что "в Париже париться, да еще квасом - ничего этого не понимают, и народ поэтому мелкий". Далее читаем: "Петр Алексеевич, спустив длинные ноги, сел на полке, нагнул голову, с кудрявых темных волос его лил пот. "Хорошо,- сказал он.- Очень хорошо. Так-то, камрат любезный... Без Питербурха да без бани нам как телу без души".

Начав с мундира солдата петровского "потешного" полка, Яков Брюс дошел до фельдмаршала. Он был одним из самых образованнейших сподвижников Петра. В Москве на нынешней Колхозной площади возвышалась знаменитая Сухарева башня. Здесь проходили заседания таинственного "Нептунова" общества. Непременными участниками заседаний были Петр I и его ближайшие сподвижники - Брюс, Лефорт, Меньшиков. Рассказывали, что Брюс - Пушкин назвал его в "Арапе Петра Великого" русским Фаустом - тщился составить в лаборатории Сухаревой башни эликсиры живой и мертвой воды, завещал своему слуге оживить себя после смерти. Любознательный Петр следил за опытами, а сам тем временем предложил устроить "лечительные бани": "Эликсиры хороши, а баня лучше".

Петр I не только чтил русскую баню, но был организатором первых водолечебных курортов в России. Посетив знаменитые европейские курорты: Баден-Баден (в отрогах Шварцвальда ванны из естественного пара минеральных источников), Карлсбад (нынешние Карловы-Вары), Пирмонт, Спа, Петр распорядился разыскивать "лечительные воды" в российских землях. Так, "молотовый работник" Кончезерского завода Иван Рябоев открыл возле Олонца, что в Карелии, "марциальные воды". Так как вода источника оказалась железистой, ее назвали марциальной - в честь Марса - бога войны и железа. С интересом читаем "Правила дохтурские, как при оных водах поступать". "Сколько можно ходить, чтобы движением действу вод помогать".

...Когда в 1703 году был основан Петербург, разрешили строить бани всем желающим, и не бралось никаких пошлин.

Еще с петровских времен в России почиталась античная культура. Возводились сооружения в стиле Древней Эллады и Рима. И термы в том числе. Тот, кто ездил на экскурсию в город Пушкино (бывшее Царское село), видел в помещениях Большого дворца так называемую Холодную баню. Это копия римских терм, "в древнем вкусе времен Августа и Цицерона". Ее строил знаменитый Камерон, кстати сказать, автор капитального труда о древнеримских банях. Здесь же, в Екатерининском парке, на третьем уступе Старого сада, у пруда - здание Верхней ванны, или "мыльни их высочеств". В павильоне нежного светло-желтого цвета несколько помещений: сени, раздевальная, ванна, парильня и восьмигранный зал для отдыха, в котором скопированы росписи из знаменитого древнеримского Золотого дома Нерона. Неподалеку более скромная Нижняя баня для придворных.

Баням на Руси всегда придавали лечебный, оздоровительный смысл. В архивах сохранилась запись о том, что 11 мая 1733 года от медицинской канцелярии получено разрешение "завести в Москве лечебную баню". Хозяина этого заведения обязывали "цену брать без излишества, дабы на него жалоб не происходило". Кроме того, "запрещено держать горячие вина, водки и всякий заповедный напиток".

А вот другая архивная запись об открытии 11 ноября 1763 года в Петербурге на Малой Морской лечебной бани "для потения и лечения флюсов и прочих телесных припадков по докторской рекомендации".

Английский посланник в России граф Карлэйль, вернувшись к себе на родину, так написал о русских банях: "Польза их дознана опытом, можно считать средством к предохранению от болезней".